мореходец Артемий был популярным в свое время и довольно влиятельным человеком в муз среде, но его время прошло а старичок все ещё думает что на троне сидит, отсюда и не нужные высказывания причём на любые темы и в ультимативном порядке, поэтому я считаю что как музыкальный критик он уже никакой а до уровня политического обозревателя ему уже не дорости
Отправлено: 27.02.19 06:42. Заголовок: black Ой-ой, а как п..
black Ой-ой, а как просто журналиста его нельзя рассматривать? Я не его фанат, но какие-то черные списки звучат очень смешно. Как-будто он у тебя денег занял и не отдал
Отправлено: 02.03.19 11:58. Заголовок: You2 пишет: по поли..
You2 пишет:
цитата:
по политическим вопросам
Так и подумал. Он видимо повернут на политике и всё, что не сходится с доктриной гоблина пучкова вызывает у него приступ агрессии
Но тот же артемий своих взглядов не менял с 80-х, чего не скажешь об радетелях о союзе, которые его сами с радостью развалили, а потом начали тосковать, почуяв, что за это неплохо платят, да и поколение новых школьников подросло, которых можно разводить на бабло и авторитет
Пост N: 11476
Зарегистрирован: 13.10.07
Откуда: Где то за Уралом
Рейтинг:
3
Отправлено: 04.03.19 19:38. Заголовок: ПОСЛЕДНЕЕ ИНТЕРВЬЮ Е..
ПОСЛЕДНЕЕ ИНТЕРВЬЮ ЕГОРА ЛЕТОВА
30 октября 2007 года Егор Летов дал последнее интервью. Никто из участников разговора не подозревал, что оно последнее — и что через четыре с лишним года лидер «Гражданской обороны» окажется чуть ли не главной легендой отечественного рока после Цоя. Иначе, возможно, это интервью было бы более всеохватным. А возможно, осталось бы таким же: Летов не слишком любил подстраиваться под обстоятельства. Не любил он и общаться с прессой, мол, не уверен, что слова будут правильно интерпретированы: «Чем меньше каких-то посторонних высказываний, глупых мнений, тем лучше для меня лично и для идеи, которая нами проводится в жизнь». Тем не менее интервьюер, Валерий Постернак, нашел в Летове не только радушного хозяина, но и человека, готового спокойно подводить итоги непростой жизни.
ЕЛ: Я не понимаю, что происходит в мире сейчас. Неужели до такой степени дошла си-туация, что какие-то команды, по моим понятиям совершенно бездарные, типа Radiohead, стали главными темами дня... Это же дрянь! Я понимаю, что мои слова могут воспринять как рассуждения человека старого поколения, который сидит и молодежь ругает. Для меня больно далось принятие новой волны как таковой. Но оно далось, потому что достойная музыка была. В 1978 году я полностью сломал все свои стереотипы, потому что появились те, что перевернули мой мир, — Adam and The Ants, Undertones, Элвис Костелло. Но то, во что превратилась современная сцена, на-пример тот же Beck и прочие, все это же очень плохо! Бездарное дерьмо, по сравнению хотя бы с Патти Смит... GQ:Но эти команды меняют систему -отношений лейбл–артист. Тебя не пугает ее крушение? Вот Radiohead послали свой лейбл и разместили новый альбом- на сайте: скачивайте и платите, кто -сколько сможет.
Да меня давно уже ничего не пугает, да и у нас никогда системы как не было, так и нет, и вся эта индустрия издательская — чистое пиратство. Пластинки выпускаются в нашей стра-не для того, чтобы люди ходили на концерты. И интернет у нас не так развит, чтобы там зарабатывать. И что бы там ни делала сейчас Земфира, ей вряд ли удастся изменить что-то. Пишут, что ей там Абрамович помогает, но я не лезу в эти дела, ничего не знаю об этом. На Западе эта система давно существует, а значит, можно сделать антисистему, с распространением через тот же интернет. У нас же дикая страна, все эти европейские правила тут не работают. Как можно сравнивать нас с тем, как распространяет свой новый альбом Маккартни? У нас музыканты зарабатывают на концертах. А гастроли, я думаю, вообще вредная вещь для здоровья. Ешь что попало, выпивка, вокруг люди просто спиваются. Я бы вообще не давал концертов. Ну или раз в год один концерт. Такой праздник, некая акция. А занимался бы только студийной деятельностью. Когда-то была такая возможность. Я получил за альбом «Прыг-скок» двадцать пять тысяч долларов. В 1990 году огромные деньги! Страшно огромные! Причем я всем раздал, даже тем, кто не участвовал в его создании. Все, кто был вокруг меня в то время, все получили. У меня вообще принцип — кто в группе, тот получает деньги. Ушел — никаких денег. Тогда получилось так, что с деньгами не было вообще проблем. Мы жили в свое удовольствие, ели и пили, что хотели. И совершенно свободно писали музыку. Это была такая свобода художника, который не думает ни о чем, кроме музыки. С утра до вечера мы что-то делали, слушали Sonic Youth, как у них гитары записаны и как это можно сделать по-своему. «Неужели до такой степени дошла си-туация, что какие-то команды, по моим понятиям совершенно бездарные, типа Radiohead, стали главными темами дня...» Ты сам музыку покупаешь или скачиваешь бесплатно? Покупаю. И всю жизнь для этого работаю. Я постоянно говорю всем, что я человек -рабочий. Я когда еще учился в школе, то обязательно работал летом, например дворником или на заводе, там платили больше, работал маляром, в Москве трудился на стройке. И все для того, чтобы покупать пластинки. Кроме того, я сам торговал пластинками, но не ради денег, а чтобы оставить себе то, что мне интересно. С пятна-дцати лет я профессиональный торговец пластинками. (Смеется.) Твои последние альбомы явно заме-шаны на калифорнийской психоделии 60-х, это сознательно? На самом деле они все у нас такие. Но сейчас такой звук, что спутать сложно. Просто сейчас я отбросил все постороннее и делаю только то, что хотел всегда делать. Раньше так или иначе нужно было идти на поводу у ситуации, писать политические тексты, материться, время от времени выкидывать эпатажные штучки. В нашей стране так надо, это правила игры. Но новые альбомы я решил сделать без всего этого. Особенно последний альбом («Зачем снятся сны?». — Прим. ред.), он самый непопсовый альбом «Гражданской обороны». Может быть, после этого я больше и не буду ничего делать, есть такая мысль. Артур Ли записал несколько сольников, а потом до самой смерти ничего нового не выпускал, играл только старые песни. Получится ли? Есть группы, которые что-то интересное сделают, найдут свою фишку, а потом всю жизнь это эксплуатируют. Я этого момента очень сильно боюсь. Вот был перерыв после «Ста лет одиночества», и, может, как раз потому, что я понял: так, я старею, надо что-то опять менять. Таких песен, как «Некрофилия», мог написать еще пару десятков, но зачем? Для этого есть группа Status Quo. Еще этот момент совпал с кризисом среднего возраста. Еще начались страшные проблемы с алкоголем. Это нужно было пройти. У меня уже было что-то похожее и раньше, когда я распустил группу «Граж-данская оборона» и назвался «Оп...зденевшие», чтобы -совсем был не формат. В 1989 году все вы-шло из-под контроля: стадионы, куча фанатов, мания какая-то, куда ни приезжаем — разломанные стулья и битые окна, страшные битвы с ментами, фанаты костры на улице жгут, трамваи угоняют. Причем это носило какой-то идиотский характер. Людям уже было не интересно, что мы играем, им плевать было, главное было устроить- очередной погром, истерику. Мы уже от -«Ласкового мая» ничем не отличались.
Слушай, а тебя не пугает, что вот люди в зале бушуют, орут, боготворят тебя, а на самом деле и на десять процентов не понимают, что ты им хочешь сказать? Я раньше думал, что вообще никто ничего не понимает в моей музыке. А сейчас я с ними по интернету общаюсь, мне задают вопросы. И вдруг оказалось, что многие действительно понимают! Всякое, конечно, случается. Кто-то гаражный аспект нашей музыки понимает, кто-то панковский, кто-то антиглобалистские идеи воспринимает... Тебя называли то фашистом, то коммунистом, то анархистом. Тебя попрекали в том, что ты постоянно против чего-то бунтуешь и что для тебя важен сам факт бунта, а не цель. И вдруг сейчас все это исчезло, Егор Летов уважаем интеллигенцией или вполне обеспеченным, живущим размеренной жизнью средним классом. Вот садится человек средних лет в дорогую машину и включает не какую-то поп-музыку, а «Гражданскую оборону». Трансформация из бунтаря в модный продукт не напрягает? Я не думаю, что наш бунт закончился. Наоборот, он вышел на новый уровень. Последний альбом тому пример. Бунт против бунта как штампа. Мы пошли дальше. Это очень хорошо. Я еще не умер, и мы продолжаем, мы работаем, мы живы. Я не знаю, сколько это еще продлится, может, все закончится через какое-то время, но... Для любого бунта нужен повод. Вот в Новосибирске собирали ученых и всяких умников, думали, что создают этакий интеллигентский рай, но не тут-то было. Когда случились события в Чехословакии, в университетском городке вдруг стали устраивать акции протеста, гробы с надписью «Свобода» по улицам носили. Их разгоняли, а они баррикадировались в общежитиях... Это студенты устраивали? Да, но их активно поддерживали почти все преподаватели. Там такие были персонажи, просто не верится. Мне рассказывали, что был преподаватель с внешностью Карла Маркса, просто одно лицо! И он мог зайти в аудиторию, в галстуке, жилетке, хорошем костюме, но босиком. Такой вот Abbey Road. (Смеется.) В начале 70-х у них в общежитиях устраивались дискотеки под названием «Черные скачки». Сначала ставили что-то простое, типа Slade, потом репертуар незаметно утяжелялся, и вот уже народ отрывался под King Crimson, а заканчивалось все безумием под Фрэнка Заппу. Власть постоянно пыталась пресечь такие мероприятия, но это оказалось не так просто. Студентов стали перераспределять по другим учебным заведениям. Но многие нашли простой выход — cтали жениться на местных девушках, чтобы остаться в Новосибирске.
Ты много раз выступал в Новосибирске? Очень много. Одно время я даже заявлял, что мы не омская, а новосибирская группа. Я там жил, в группе ребята были местные. Как только заканчивались деньги, мы без проблем устраивали там концерты. Очень странное место. Я там столько книг нашел- по шаманизму, например. Где это еще -можно было найти? Или тексты песен -западных групп... Надо ли в музыке соревноваться?
Просто необходимо, иначе как творец вырождаешься! Вот в 80-е годы были группы, которые могли составить нам конкуренцию, — «Бомж», «Инструкция по выживанию», «ДК». А потом их не стало, и мы сами по себе, а это не очень хорошо. Мне даже пришлось когда-то проделать работу по внедрению слухов о массовости музыки, которую мы играли. Нас было, наверное, -человек пять. Но я стал придумывать какие-то мифические команды с разными названиями, делал записи, где все менялись инструментами, в каждой пел другой вокалист. Мы создали миф о сибирском панк-движении, и многие до сих пор верят, что так и было — куча групп, музыкальный подъем. А на самом деле это были все те же пять человек. Никакого сибирского рок- или панк-движения не было и близко, мы одни там болтались. Но слухи стали работать на нас. Вот есть одна какая-то группа из Сиби-ри, кто такие, кому нужны эти валенки? А тут целое движение, волна, мы всех задавим! (Смеется.) Ты верил в возможность реально изменить ситуацию? Мы когда начинали в 1984 году, у меня была полная уверенность, что советская власть будет всегда. Даже намека не было, что хоть что-то изменится. Тогда даже не обязательно было петь антисоветские тексты, хватало просто музыки, которая ни в какие рамки не лезла. Достаточно было петь абсурдистские тексты, и ты уже в списках запрещенных групп. Вот это был настоящий абсурд! Kiss обвиняли в пропаганде фашизма, даже Dschinghis Khan туда попали. Я понимал, что нужно или бежать на Запад, как Лимонов, но это было невозможно, либо в сумасшедший дом. «Мы создали миф о сибирском панк-движении, и многие до сих пор верят, что так и было — куча групп, музыкальный подъем» В каком году ты туда попал? Конец 1984 года, начало 85-го. Я вышел как раз, когда перестройка началась, благодаря Горбачеву. Пленум закончился, и сразу же, 8 марта, мне сказали — иди гуляй, ты теперь не болен. Хотя начальник отделения ко мне хорошо относился, меня особо ничем не кололи. А люди у меня на глазах по-настоящему сходили с ума. Не удержусь, расскажу один случай. Обычный человек, пролетарий, работает на заводе. И как-то после смены их всех заставили смотреть -документальный фильм о ядерной угрозе, ну и что нужно делать, куда бежать, как спасаться. И тут мужик задумался, а что если атомная бомба действительно упадет? И его такой страх разобрал — вот как ...бнет она тут, что делать? И как помчал в бомбоубежище и заперся там. День прошел, два — сидит, не выходит, благо консервы нашел там припрятанные. Ему стучат, а он не открывает. И тут пришла его выдворять оттуда какая-то совершенно ненавистная ему баба, которая еще и парторгом была на заводе. И просит его: приоткрой хоть на сантиметр, сделай маленькую щелочку. И тут он действительно приоткрывает и ей навстречу свой член! Тут его и схватили. Смешной мужик был, с отличным чувством юмора, мы много общались. Но через месяц и его довели до животного состояния. А тебя почему не кололи? Сначала кололи, как и всех. А я в то время -йогой занимался. Я после уколов медитировал. Вот тело болит, ему плохо, но это уже не мое тело, я — это не он, которому что-то вкололи. Чтобы отвлечься, стал много писать — стихи, рассказы.- Врачи долго понять не могли, вроде колют, как и всех, а человек ведет себя обычно, не бросается ни на кого. А мне уже плохо совсем, силы заканчиваются.- Но я уже знал одно место, через которое легко можно было выбраться на волю. И вот когда понял, что дело совсем худо, пошел к главному врачу, вломился в кабинет без стука и говорю — хотите, чтобы у вас смерть в больнице была? Я вот выберусь запросто отсюда, вы даже знать не будете как, добегу до ближайшей многоэтажки и выброшусь с последнего этажа. Не могу уже больше терпеть. Он внимательно посмотрел на меня и вдруг говорит: ладно, не будем. Отменил все уколы и таблетки. Меня определили работать на кухню, там я свой срок и досиживал. Ты понимал свой срок? Нет, говорили, что будешь сидеть, пока не скажут. Понятно, кто должен был сказать. Так вот к чему я все это рассказываю? Ощущение, что это что-то вечное и так будет всегда, не оставляло. Будешь что-то делать иначе — посадят или вообще убьют. С другой стороны, ощущение, что твоя смерть где-то рядом, неожиданно освобождает тебя, дает ощущение праздника. Ведь сказано, что человек перед лицом смерти не может врать. И от этого тема смерти в нашем раннем творчестве часто присутствует. Только из личного опыта. А нам теперь предъявляют, что же все о смерти, а сами живы? Нет, никто умирать не собирался. Просто это было рядом. Никто не планирует умирать. Все зна-менитые мертвецы рок-н-ролла, они что, действительно хотели умереть? Нет, конечно. Так получилось, и все.
Перед тем, как писать об этом шедевре, необходимо определиться, что же за райская птица сияет на его обложке? Кто-то скажет, что это птица Сирин, поющая лишь песни скорби. Кто-то робко предположит, что это Алконост, который поёт только о радости. Но думается, что это Гамаюн, поющий божественные песни и умеющий предвещать будущее, тем, кто умеет слышать тайное. Отправимся же на поиски райских птиц в агонизирующий Советский Союз, в начало последнего десятилетия страшного XX века.
Казавшийся вечным порядок вещей разрушался. Поколения, воспитанные в состоянии постоянного страха перед ночным стуком в дверь, привыкали жить в мире, где «Ленин был гриб», а партия – «не ум, не честь, и не совесть эпохи». Одним из главнейших открытий Перестройки для простого советского человека стала возможность публично говорить о вещах, о которых было непринято раньше даже шептаться. Сейчас, кажется, что это была такая неизбежность, вызванная обречённостью плановой экономики, зависимой от цен на нефть. Но попробуйте это объяснить людям, пережившим исчезновение своей родины, которое никем не предсказывалось всего за несколько лет перед тем, как воды Леты поглотят в свои пучины 1/6 часть суши. Ведь на самом деле не так легко понять без конспирологических теорий и хорошего социально-экономического образования, почему страна, выигравшая Вторую Мировую войну, первая начавшая завоевание Космоса и властвовавшая над миром, рухнула как карточный домик под всенародные возгласы: «Так жить нельзя!». Потом большинство выдумает свой сказочный Советский Союз собственной молодости, забыв совок без колбасы и джинсов. А что там демократия? Кто её на пространствах Рюрикова наследства по-настоящему ценил кроме новгородского боярства? Колосс СССР уходил под воду. Рвалась связь времён. Мешались эпохи. Тысячелетие Крещения Руси соседствовало с возвращением к ленинским управленческим принципам. Уплывающие в неизвестность белые офицеры казались более близкими современниками чем никому ненужные инвалиды Афганской войны. И в этом временном разрыве достаточно неожиданно стали появляться попытки осмыслить накопленный опыт. Перебрать его. Появившийся в то время «Любэ», до того как стать главным ура-патриотическим ансамблем страны, восхвалял советское русское. «Сектор Газа» оказался копилкой фольклора рабочих новостроек на окраинах советских городов. И в это же время миру было явленно то самое солнце-гамаюн «Русского альбома» Бориса Гребенщикова, в равной мере насквозь пропитанный православной метафизикой и пьяными галлюцинациями.
Та Россия, которая нашла своё выражение на этой пластинке, не имела никакого отношения к Советскому Союзу, хотя немало строчек песен апеллируют именно к этому опыту. Песнями с «Русского альбома» заговорили залы Третьяковской галереи: старинные парсуны и шикарные дворянские портреты; пьяные попы с перовских картин и репинские калеки с «Крестного хода в Курской губернии»; сумрак врубелевских картин и лики святых с полотен Нестерова. Заговорили этнографические залы нищих провинциальных краеведческих музеев с их лаптями и ржавыми кузнечными щипцами. Под звуки духового сакмаровского инструментала «Архистрат и Г» из глубин русских лесных озёр восставал град Китеж. Титаническим усилием БГ являет свету давно утерянную Русь, где найдётся место и захожему калику-богомольцу и кабацкой гульбе до смерти. Где между языческим волхвом и православным иноком не так много разницы. Вокалом БГ, который похож на «Русском альбоме» и на шёпот молитвы, и на скорбные причитания над гробом, кажется, запели тысячелетние дубравы, видевшие и княжеские междоусобицы, и монголов, и Смуту, и Бонапарта и Ленина с Гитлером. А эти дубы всё стоят и стоят, и не возможно их поколебать как веру героя «Никиты Рязанского». Песня являет нам пример православной молитвы такого накала, которая случается за секунду до расстрела или складывается воедино за годы и годы молитв по давно усопшему близкому человеку: «Смотри, Господи, крепость и от крепости – страх! Мы, Господи, дети у тебя в руках. Научи нас видеть Тебя за каждой бедой. Смотри, Господи, вот мы уходим на дно. Научи нас дышать под водой!». Тоскливая «Государыня» ставит диагноз советскому (или русскому) обществу за семьдесят (за тысячу) лет его истории. Тревожная «Ласточка» выплетает уют деревенского дома перед летней бурей (или большой войной). «Волки и вороны» похожи одновременно на наркоманский трип и на исповедь умирающего. В этой песне чётко поставлен диагноз местному Христианству: «Назолотили крестов, навтыкали, где не попадя, да потеряли один, который был дан». В «Заповедной песне», как нигде слышится тишина парков давно сгинувших дворянских гнёзд со своими обитателями. «Кони беспредела» - шикарнейшая метафора русского пространства, которое в своей величавости принимает бесчеловечные формы. Помните тот маленький огонёк в церквушке на левитановском «Над вечным покоем» или одинокого богомольца на «Владимирке» того же автора? Здесь же есть эталон русской судьбы: «А третий хотел дойти ногами до неба, но выпил, удолбался - вот и весь сказ». «Бурлак», по меткому замечанию одного из знатоков рок-культуры, является «самой жизнеутверждающей песней не только в русском роке, но и вообще»: «Так причисли нас к ангелам, иль к свите зверей, но только не молчи - я не могу без огня. И, где б я не шел, я все стучусь у дверей. Так Господи мой Боже, помилуй меня!». И вот под звуки финального инструментала «25-ый день Луны», на мгновение явившийся из пучины русских судеб, град Китеж снова уходит под воду.
О творчестве Гребенщикова много спорят. Ставший культовым в начале 1980ых годов среди молодых советских интеллектуалов «Аквариум» по мнению многих сдулся к началу Перестройки. К тому же это мнение укрепилось во времена её заката – «Аквариума» не существовало в принципе. Именно в этот момент Гребенщиков, по его собственным словам, принял решение взять в руки гитару и начать играть с самого начала. Было ясно, что погибает целая эпоха, поэтому и в собственной жизни нужно было начать обновление. На фоне конца света (Советского Союза) под акустические переборы БГ был создан шедевр апокалиптического фолка, он же дарк-фолк. Никто так больше в России после спеть и сыграть не смог, даже сам БГ. Сможет ли? Наверное, не стоит этого ждать. Потому что такие песни поются птицей Гамаюн только на руинах города, для постройки которого не хватило одного единственного гвоздя. https://www.youtube.com/watch?v=iHcIQmoxUmI
Пост N: 11503
Зарегистрирован: 13.10.07
Откуда: Где то за Уралом
Рейтинг:
3
Отправлено: 11.04.19 20:47. Заголовок: Вышла книга о РР как..
Вышла книга о РР как не странно с другой стороны земли Дочь американского миллионера, музыкант Джоанна Стингрей для русского рока - фигура ключевая. Она приехала в Советский Союз в 1984 году и почти сразу же оказалась внутри тусовки. Цой, Гребенщиков, Курехин, Кинчев, Каспарян (гитарист группы «Кино». - Ред.) - с ними она не просто водила знакомство, а буквально проводила дни напролет. А за последнего, кстати, еще и вышла замуж.
- Джоанна, что привело вас в Советский Союз?
- Мой папа в 60-х снял антикоммунистический фильм. Я часто слышала о том, что в СССР - вечная зима, невкусная еда, враждебные люди. В общем, пропаганда. В 1984 году моя сестра училась в Лондоне и решила посетить СССР - Москву и Ленинград. Она предложила мне составить ей компанию, и я, конечно же, согласилась. Мы все спланировали так, чтобы три с половиной дня провести в Москве и три с половиной дня - в Ленинграде. У меня был номер Бориса Гребенщикова - друг моей сестры мне его дал, он сам был из Союза. Честно говоря, мне было довольно трудно дозвониться до Бориса, но все-таки нам удалось встретиться.
- Какое впечатление Гребенщиков на вас произвел?
- Знаете, он волшебный. И все вокруг него было волшебным. Какая-то магия.
- Он вас, должно быть, тоже считал особенной. На одном из фото вы вдвоем сидите в ванне. На другой - целуетесь...
- Ну, это не то, о чем вы подумали (смеется. - Ред.). Да, я была от Бориса без ума. Но мы только целовались. Ведь у него была жена, я и никогда бы на такое не пошла. Это не физический контакт, это было выше. Гребенщиков излучал невероятную дзен-энергию, он очаровывал. Однажды к Борису домой пришли туристы с Камчатки. Хотели просто автограф, руку пожать. А он их пригласил в дом, хотя они дико смущались. Борис был очень открытым человеком.
- После первой поездки вы вернулись в СССР уже спустя три месяца.
- И продолжала потом еще приезжать снова и снова. Я нашла в Ленинграде что-то необыкновенное. Люди были необыкновенными. Это не было похоже на Америку.
- А в чем разница?
- Первые дни моего визита мне показалось, что русские люди холодные и неприветливые. Но за закрытыми дверями они совсем другие! Я так полюбила то, что вы называете тусовкой. Все занимались тем, что ничего не делали. Это было хорошее время.
- Как проходили ваши дни в Ленинграде?
- Я в первые свои визиты снимала гостиницы, хотя все свободное время проводила на квартирах. Мы просыпались и сразу шли к кому-нибудь в гости. Не было предварительных звонков и согласований - мы просто стучали в дверь. Садились, болтали, потом доставали гитару, а жены или подруги на кухне уже начинали готовить что-нибудь перекусить. Так проходило часа три-четыре. Потом мы шли в гости к кому-нибудь еще. В Америке такое невозможно себе представить.
- Русские тогда сильно отличались от американцев?
- И да и нет. Меня поразило, насколько умны (Джоанна здесь употребляет слово intelligent. - Ред.) люди в Советском Союзе. О нашей американской истории они знали больше, чем мы сами! Невероятно. А еще советские люди думали только о сегодняшнем дне. Американцы же все планировали, размышляли о будущем, думали, куда вложить деньги. Наверное, это потому, что у русских не было банковской системы, не было банковских карточек, да и сбережений особых. Мне казалось, дай русскому 100 долларов - он их тут же потратит.
Русские были тогда более свободны, чем американцы, - хотя нас учили, что все наоборот. В Штатах все работали с утра до ночи - у тебя был кредит на дом на 30 лет, и ты просто должен был ходить в офис, чтобы выжить. А мои русские друзья могли заниматься музыкой, потому что жилье у них было и еда была.
- А Цоя каким запомнили?
- Он был очень забавный. Отличался от остальных - он был по-настоящему скромный человек. Если Курехин и Гребенщиков знали, что они талантливы и известны, Цой, кажется, этого так и не понял.
Вспоминаю забавный случай: мы с Виктором зашли в булочную, а там люди его начали узнавать. Выходим на улицу, за нами человек 50 детей и подростков... В итоге мы почти уже бежали. Когда все закончилось, Цой меня спросил серьезно: «Ты не знаешь, что они хотели?»
Я говорю: «Виктор, ну ты же известный музыкант». Он повел плечами: «Думаешь, они меня узнали?» В общем, для него было загадкой, что он так знаменит.
- Кто еще вспоминается?
- Африка, например (Сергей Бугаев. - Ред.). Он был самый странный и безумный из всех. Как-то он покрасил волосы в розовый цвет, его потом в КГБ вызывали. Не пустили на собственную свадьбу
- А вас КГБ сильно донимал?
- Да, КГБ... В мой второй визит Борис Гребенщиков взял меня с собой на концерт в знаменитый ленинградский рок-клуб. И попросил, чтобы я молчала, ни слова по-английски. Я удивилась, насколько разная там публика. Были и пожилые, и совсем юные. Были люди в деловых костюмах и в рваных джинсах. В общем, я сидела и старалась слиться с толпой. Тут ко мне подошел пожилой мужчина и что-то сказал. Я была уверена: ага, этот точно из КГБ! Была не очень приветлива. А потом узнала, что это довольно известный поэт! Смешно.
А после концерта я заметила за собой слежку: мужчина шел за мной по пустым улицам. Я останавливалась - и он останавливался... Но настоящая проблема была, когда меня не пустили в Союз на собственную свадьбу с Юрой Каспаряном в 1987 году.
- Обидно было?
- Не то слово! Я собралась лететь всей семьей и вот за три дня узнаю: визы сделали всем, кроме невесты! Я была опустошена. Целых шесть месяцев потом пыталась попасть в СССР. Даже к политикам нашим обращалась, просила о помощи. Но в итоге я узнала, что если на пароме плыть в Финляндию, то можно семь часов провести в Ленинграде без визы. В общем, мы увиделись с Юрой, и так тяжело было снова уезжать! Но прошел месяц, и я все-таки получила разрешение на въезд.
- Моя жизнь в Ленинграде делится на три этапа: коммунизм, гласность и уже новое время. Первый этап был самым крутым, я полюбила ту Россию. А вот в 90-е было страшно. Это было тяжелое для всех время.
- Что запомнилось больше всего?
- Как на меня мафия ваша наехала. Был, кажется, 1991 год. Мой клип попал в ротацию на телевидение. И вот звонок: мужчина позвонил, предложил встретиться. Сразу поняла, что это мафия. Было страшно, но я пошла. Удивительно, все проходило, как обычная бизнес-встреча, в ресторане. Он заявил: поскольку у меня клип крутят, значит, я заплатила телевизионщикам. Значит, у меня есть деньги. И нужно поделиться. Сумму попросили немаленькую! Я была напугана. Но эти люди пропали так же внезапно, как и появились.
- Вы уехали в 1996 году, а вернулись только в 2004-м. Что за это время поменялось?
- Москва тогда изменилась очень сильно! На каждом углу - казино. Иногда казалось, что я в Лас-Вегасе. В ГУМе исчезли все магазины с российcкими товарами, все стало так дорого. А вот Петербург не изменился сильно.
- С кем общаетесь сегодня?
- Четыре года назад Юра писал - просил прислать фото (Каспарян до сих пор живет в Санкт-Петербурге, играет в группе «Ю-Питер» с Вячеславом Бутусовым. - Ред.). С Борисом мы постоянно обмениваемся электронными письмами. Он совсем не изменился.
- Кстати, Виктора Цоя можете представить в современных реалиях? Чем бы он занимался сегодня, как думаете?
- Уверена, он бы по-прежнему был со своей женой Наташей. Наверное, они поселились бы в домике где-нибудь в лесу. Он всегда искал уединенности, его тяготила слава.
- Может, он бы уехал за границу? Вообще кто-то из тусовки в 80-х думал о том, чтобы сбежать из СССР?
- Нет, что вы! Никто и не думал об эмиграции. Не было ненависти к стране, к людям - просто ребята хотели заниматься любимым делом, музыкой. Они все любили Россию. https://www.youtube.com/watch?v=5xp5BqspG-k
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 25
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума